31.03.2011 в 21:03
Пишет Messena:Диалоги из Dragon Age 2.
Они у меня, конечно, кое-какие из этих диалогов были, но не все и половина на английском. А тут их... Ну очень много. Они могут в прошлый пост не влезть.
Поехали
Андерс: Значит, ты была замужем за храмовником, да?
Авелин: И что с того?
Андерс: И как, они действительно такие развратные, как кажутся?
Авелин: Что?!
Андерс: Он никогда тебя не просил поиграть в "шаловливую магессу и несчастного рекрута?" или, может "демона искушения и стойкого рыцаря?"
Авелин: Какая мерзость!
Андерс: А мне рассказывали, что такие игры в ходу...
Авелин: Андерс, ты на меня так злобно уставился. Есть причина или просто настроение такое?
Андерс: Капитан Авелин не очень-то сочувствует магам.
Авелин: Я просто передала пару магов в руки храмовников.
Андерс: Все тираны с чего-то начинают.
Авелин: Зато сейчас я позволяю одержимому ворчать на меня! Цени то, что есть.
Авелин: О тебе рассказывают хорошее, Андерс. Не ожидала.
Андерс: Конечно. Чего хорошего ждать от мага?
Авелин: я этого не говорила.
Андерс: А что еще ты можешь про меня думать? В какую категорию меня можно запихнуть?
Авелин: Ну, скажем, в категорию ферелденцев из Клоаки. Неважно, магов или нет.
Андерс: Хм, в этом что-то есть.
Авелин: Значит, вас двое? Андерс и... Справедливость?
Андерс: Ты не совсем точно выразилась.
Авелин: Но ты же... думаешь за двоих?
Андерс: Многие так делают.
Авелин: Теперь ты неточно выражаешься.
Андерс: Я думал, это правила игры.
Авелин: С тобой я никогда не знаю, с кем говорю.
Андерс: Значит, хорошо, что мы редко общаемся.
Андерс: Ты скучаешь по Ферелдену?
Авелин: Конечно! Это же моя родина. По доброй воле я бы ее ни за что не покинула.
Авелин: Но я не хочу уподобляться отцу и всю дорогу жить воспоминаниями.
Андерс: Я, когда уходил, даже не допускал, что передумаю. Посуди сама, что для меня сделал Ферелден?
Андерс: А теперь вот скучаю. Думаю о нем. Здесь есть что-то неправильное.
Авелин: Ты о том, как обращаются с магами?
Андерс: Нет... А, вот: здесь маловато собачьего дерьма.
Авелин: Мне нужна твоя помощь, Андерс.
Андерс: Приходи в Клоаку - выдам мазь.
Авелин: Что? Да нет! Я просто хочу кое-что узнать о магах.
Андерс: Зачем?
Авелин: Я стражница. Я первая, кому приходится управляться со всякими... неприятностями.
Андерс: Ты хочешь,чтобы я помог тебе убивать себе подобных.
Авелин: Не каждому магу можно доверять.
Андерс: И не каждому стражнику.
Андерс: Вот уж не думал, что подружусь с капитаном стражи.
Авелин: Мы не дружим.
Андерс: Разве? А помнишь, как мы красили друг другу ногти на ногах?
Авелин: Чего ты хочешь?
Андерс: Жизни, любви и свободы. Что еще нужно человеку?
Авелин: Весело тебе, я погляжу.
Андерс: Ну, пока ты здесь, ты хотя бы не поведешь отряд в Клоаку, чтобы меня арестовать.
Андерс: Можно задать тебе вопрос, Авелин?
Авелин: Я не могу закрыть глаза на то, что маги нарушают закон...
Андерс: Я не про это хотел спросить. Одну ученицу-магессу... недавно убили в Казематах. Ты что-нибудь об этом слышала?
Авелин: Ты про ту девочку, которую ты убил?
Андерс: Да. Я хочу... сходить на ее похороны. Помочь как-нибудь.
Авелин: В официальном рапорте храмовников сказано, что ее убил демон неизвестного происхождения. Дай родным спокойно оплакать её.
Изабелла: У тебя такие чудесные волосы. Обожаю этот оттенок.
Авелин: А в детстве меня дразнили за то, что я рыжая.
Изабелла: Правда? Ой, Симпатяжкой небось была. А косички заплетала?
Авелин: Иногда.
Изабелла: Какая прелесть! Малышка Авелин носится по деревне, а следом за ней летят огненные косички...
... и все мальчишки бросаются от нее врассыпную, вереща и прося пощады.
Авелин: Заткнись, девка.
Изабелла: Ну что, как тебе Донник? Лапочка?
Авелин: (Вздыхает) Слушай... вот не надо с ним так же.
Изабелла: Он доводил тебя до визга?
Тискал твою киску?
Эрлил твоего Эамона?
Оголял твою галлу?
Курочил твой Киркволл?
Или испивал твою чашу?
Авелин: Ладно! Он восхитительный любовник. Довольна?
Изабелла:Ой, как-то это нескромно, тебе не кажется?
Авелин: И почему тебе так везет с мужчинами? Не настолько уж ты привлекательна.
Изабелла: Чтобы что-нибудь поймать, надо шире сеть расставить.
Авелин: (Смеется) Ну что ж, хотя бы признала.
Изабелла: Можешь мне поверить, я столько раз слышала всякое: "убери от меня руки, пиратское отродье", что уже и со счета сбилась.
Авелин: И тебя это расстраивает?
Изабелла: А должно? Они-то меня не знают. А я себя знаю.
Авелин: Ты права.
Изабелла: Насчет чего?
Авелин: Насчет знания себя. Я капитан стражи. Я верна, сильна и не так уж дурна без одежды.
Изабелла: Точно. А если я назову тебя мужеподобной, неуклюжей, яйцепинательной благодетельницей, ты скажешь...
Авелин: Заткнись, девка.
Изабелла: Ты ж моя радость.
Изабелла: Ну что, "капитан". Можно звать тебя капитаном? Ты тоже можешь звать меня капитаном.
Авелин: Спасибо, обойдусь.
Изабелла: Ну и я обойдусь. Потому что ты капитан стражи. Никакой настоящей власти. Не то что на корабле.
Авелин: Да уж, кому, как не тебе, доводилось подмять под себя такую прорву мужиков.
Изабелла: Какая остроумная шутка! Долго придумывала?
Авелин: Заткнись.
Фенрис: Я так понимаю, тебя назвали в честь знаменитого воина?
Авелин: Все хотят поговорить о моем имени.
Фенрис: Я не слышал о сэр Авелин. Она очень знаменита?
Авелин: Ты это серьезно? Неужто в Тевинтере не говорят о главном ее поражении?
Фенрис: С рабами не говорят.
Авелин: Прости за такие слова, но не говорят - и слава Создателю.
Авелин: Так, надо все-таки это сказать. Фенрис, тебе стоит следить за собой.
Фенрис: О чем ты?
Авелин: Ты поселился в Верхнем городе. Я поддерживаю твои притязания, но у тебя там влиятельные соседи.
Фенрис: Мои притязания?
Авелин: На имение. Понимаешь, формулировка "захваченное по праву" для наместника не годится. Веди себя... не так вызывающе.
Фенрис: Хорошо, постараюсь быть скромнее.
Фенрис: Тебе не нравится твое имя?
Авелин: Мое имя - это воля отца. И я хотела быть рыцарем, вот только...
Фенрис: Ладно, понимаю. И все-таки это хорошее имя. Сильное.
Авелин: А в честь чего назвали тебя?
Фенрис: Я не знаю своего настоящего имени. Хозяин звал меня "Фенрис", что значит "Волчонок".
Авелин: А не хочешь теперь зваться по-другому?
Фенрис: А ты?
Авелин: Хороший ответ.
Фенрис: Хорошо, наверное, быть капитаном стражи?
Авелин: Нет уж, я больше не буду менять патрульных у твоего особняка. И так уже было много вопросов.
Фенрис: Ты ранишь мою гордость такими обвинениями.
Авелин: Но ты же собирался попросить.
Фнрис: Со временем.
Авелин: (Смеется) Посмотрю расписание, придумаю что-нибудь.
Андерс: Мне всегда было интересно, почему всякий гном-наземник непременно или торговец, или кузнец?
Варрик: Ты забыл упомянуть преступников и наемников.
Андерс: Они не в счет.
Варрик: Нас, гномов, вечно тянет ко всему блестящему. мы вроде как сороки, только с деловой жилкой.
Андерс: Ты шутишь.
Варрик: Конечно шучу. Мы, Блондинчик, выходим на поверхность с теми умениями, которые нам достались от предков. Думаешь, в Орзаммаре есть династии дровосеков? Пасечников? Моряков?
Андерс: Ну могли бы быть хоть грибоводы и нагопасы.
Варрик: Орзаммар в жизни не выпустит такие кадры на поверхность. Они слишком нужны там, внизу. Да и перед верхними неловко.
В: Слушай, Блондинчик, не то чтобы я тебя осуждал, но ты не подумывал о том, чтобы подыскать себе новую профессию?
А: Например?
В: Да мало ли на свете занятия! Не думаю, что с профессией «маг-отступник» тебя ждет блестящее бедующее. Да и пенсия не светит.
В: Если хочешь что-то сказать, валяй, не стесняйся
А: Ты уверен, что не против меня выслушать? Вдруг я как раз собирался признаться тебе в вечной любви?
В: Это я уже слышал. Так что у тебя на уме?
Варрик: Эй, блондинчик, улыбнись. Мне на тебя смотреть больно.
Андерс: Не смотри.
Варрик: Ты ошибся, это бывает.
Андерс: Я убил девочку.
Варрик: Двести пятьдесят четыре, если по моим подсчетам. Плюс около пятисот мужиков, пару дюжин гигантских пауков и по крайней мере двух демонов.
Андерс: Это не то же самое.
Варрик: Почему? Потому что насчет нее тебя совесть гложет? Может, дело в этом?
В: Ну вот, входят в бар человек, гном и эльф...
А: Человек говорит: "Повезло тебе, что ты такой коротышка! Жуть как больно!"
В: Знаешь, Блондинчик, ты бы мог просто сказать, чтоб я заткнулся.
А: И свести на нет такую великолепную завязку?
А: Что?
В: Просто интересно, правда ли, что все угрюмые маги-повстанцы носят на плечах перья?
А: О чем ты?
В: Я сочиняю эпическую балладу о несчастном отступнике, развязавшем грандиозную борьбу с врагами, которых он не в силах сокрушить.
А: То есть как это "не в силах сокрушить"?
В: Понимаешь, в хороших историях герой всегда умирает.
Андерс: Значит, когда ты первый раз сотворила магию крови, это было... случайностью, да? Ты порезалась и почувствовала силу? Ты же не вступала в сделку с демоном?
Меррилль: Нет-нет. Именно что вступила.
Андерс: Зачем ты это сделала?
Меррилль: Мне нужна была его помощь. А еще он рад был помочь.
Андерс: Ну еще бы не рад! Ты для него - удобное смертное тело, которым можно завладеть!
Меррилль: Он дух. Он предложил мне помощь. По-моему, не тебе меня судить.
Меррилль: Андерс, ты в порядке?
Андерс: Нет. Я отнюдь не в порядке.
Меррилль: Сочувствую.
Андерс: Сочувствуешь? Мне? Это могла быть ты! Ты можешь стать следующим чудовищем, угрозой для беспомощных девочек!
Меррилль: Андерс... Нет никаких "добрых духов". И никогда не было. Все духи опасны. Я это поняла. Жаль, что ты не понял.
Меррилль: Знаешь, ты можешь взять другого котенка. На рынке в нижнем городе есть кошка с котятами. Их как раз уже можно отнять от груди.
Андерс: Тебе безразличны храмовники, кунари, политики, но кошечек ты замечаешь?
Меррилль: Храмовники, кунари и политики не мяукают и не чешутся о твою ногу, когда ты покупаешь еду.
Андерс: А девочки среди них есть? Хочу кошечку. Полосатую.
Меррилль: Я тебе говорила, что мне нравится твоя куртка? Она такая живая! Словно ворона в муравейнике!
Андерс: Это приятно. Спасибо, Мерриль.
Андерс: Знаешь, это отнюдь не приятно.
Меррилль: Что?
Андерс: Быть одержимым. Теперь я представляю, что ждет тебя в будущем.
Меррилль: Я не на столько беспечна. Наши взаимоотношения...мм...чисто платонические.
Андерс: Ты как будто пленник в собствнном теле. Все видишь, но поступки за тебя совершает кто-то другой. Хочешь закричать, шевельнуть хоть пальцем - все напрасно. И вот ты видишь кровь на своих руках...
Меррилль: Прекрати. Ты меня пугаешь.
Андерс: К этому и стремлюсь.
Андерс: Сколько ни встречал долиек, все какие-то чокнутые.
Изабелла: Ты же из Ферелдена, да? Не захаживал в "Жемчужину"?
Андерс: Вот оно что! Тебе, помнится, нравилась девушка с татуировкой в виде грифона, да? Как ее звали?
Изабелла: Щедрый Страж?
Андерс: Точно! Кажется, ты была там той ночью, когда я...
Изабелла: О! Это ты тот беглый маг, который устраивал ту штуку с электричеством? Это было так мило...
Хоук: Помолчите, пожалуйста.
Изабелла: Эй? Андерс дома? Могу поговорить с Андерсом?
Андерс: Можешь не кричать. Я - это всегда я.
Изабелла: О, это хорошо. Не хотела, знаешь ли, наткнуться на другого. Того, который брюзга и ханжа.
Андерс: Он все равно тебя слышит. Мы со Справедливостью - одно целое. Ладно, значит, ты хотела со мной поговорить?
Изабелла: Не совсем. Просто хотела убедиться, что ты - это ты.
Андерс: Иногда мне нравятся твои идеи.
Изабелла: Наручники, взбитые сливки, всегда сверху?
Андерс: Мне всегда было плевать, что обо мне думают. Справедливость как-то спросил меня, почему я ничего не делаю для других магов. Я отмахнулся - мол, много хлопот. Но с тех пор так и не мог забыть про это. Все думал и думал. Иногда мне хочется снова стать прежним эгоистом.
Изабелла: А? Ты что-то сказал? Мы остановились на взбитых сливках.
Андерс: Почему же твоя реликвия такая ценная?
Изабелла: Потому же, почему и все остальное. Кто-то готов за нее заплатить.
Андерс: Как подробно.
Изабелла: Знаешь, если бы я всем открывала карты, меня бы здесь не было.
Андерс: Да... карты ты не открываешь. Зато все остальное...
Андес, пробегая мимо "Висельника": Справедливость больше не разрешает мне напиваться. А иногда так хочется...
.
Андерс: Изабелла, а ты когда-нибудь жалеешь о прошлом?
Изабелла: О чем, например?
Андерс: О чем-нибудь? О чем угодно! Я же тебя не знаю.
Изабелла: Прошлое - это прошлое. Я с детства это усвоила. Какой смысл цепляться за что-то, что не приносит ни золота, ни радости?
Андерс: А как насчет шанса исправить ошибку? Сделать все как надо?
Изабелла: Э-э-э. Благодаря ошибкам мы становимся такими, какие есть.
Андерс: Смотри-ка. Истину речёшь.
Андерс: Значит, та реликвия, что ты потеряла... как же ты не узнала, что это?
Изабелла: Она была в шкатулке.
Андерс: И ты не открыла её? Ты устояла перед искушением?
Изабелла: Она была заперта. Это была запертая шкатулка!
Андерс: Раньше тебя это не останавливало.
Изабелла: Что ты хочешь, чтобы я ответила?
Андерс: Ничего. Просто странно все это.
Андерс: У тебя же есть мнение по вопросу о магах, не так ли?
Изабелла: Ну конечно есть. Просто не вижу нужды беспрестанно тылдычить о нем. (Вздыхает) Маги меня не беспокоят. И я не верю храмовникам, когда они говорят, что беспокоиться надо. Меня скорее стулом огреют в кабаке, чем съест какой-нибудь одержимый. Да их за милю слышно. "Гррр. Арррргх!" "Ой, это одержимый идет нас сожрать? Надо уходить отсюда!"
Андерс: Одержимые не говорят "Гррр" и "Арргх".
Изабелла: Что, правда? А такой образ складывается. Придется пересмотреть картину.
Фенрис: Я правильно расслышал? Ты...одержимый?
Андерс: Что так тихо-то? Тебя, поди, не все услышали.
Фенрис: И ты считаешь себя безвредным? Одержимый, который никому не причинит вреда?
Андерс: Не вырвет сердца, например?
Фенрис: Я делал это сам, а не по приказу демона.
Андерс: Значит, мы сошлись на том, что жестоким убийцей можно стать и без демона? Уже хорошо.
Фенрис: За что усмирили твоего друга-мага? Ты знаешь?
Андерс: Нет, и это неважно. Никто не заслуживает такой участи.
Фенрис: Я знаю некоторых магов, которые заслуживают.
Андерс: Правда? Наверное, им стоило усмирять рабов... Чтобы не помышляли о побеге! Было бы здорово, да?
Фенрис: Рабы не притягивают демонов, которые пытаются ими овладеть.
Андерс: И это все оправдывает? Какое гениальное решение!
А: Должны же быть в Тевинтере маги, не практикующие магию крови.
Ф: Конечно. Они рабы. Магистры не брезгуют порабощать себе подобных.
А: Что, и ни одного магистра?
Ф: Что тебе все неймется? Ни один магистр не упустит возможности превзойти соперников. Если упустит, то умрет.
А: Знаешь, чтобы воспользоваться магией крови, нужно посмотреть в глаза демону и принять его предложение. Вот я и подумал, что кто-то наверняка откажется. Хотя бы из эстетических соображений.
Фенрис: Тебе что-то нужно, Андерс?
Андерс: Для раба у тебя не тот темперамент.
Фенрис: Это похвала или оскорбление?
Андерс: Просто интересно, как это мастер тебя сразу не прибил.
Фенрис: А как тебя храмовники не прибили?
Андерс: Я обаятельный.
Фенрис: Жить бы тебе в Тевинтере. Там ты бы был всем доволен.
Андерс: Это верно, пожалуй.
Фенрис: Твоя магия была бы знаком доблести. Если бы попал в ученики к правильному магистру, преуспел бы.
Андерс: А какова обратная сторона?
Фенрис: Пришлось бы накупить рабов и время от времени устраивать кровавые ритуалы. Но это же тебя не смущает?
Андерс: Они что, все этим занимаются?
Фенрис: Только те, кто не жалуются, как они бессильны и как их все обижают.
Фенрис: Припоминаю, что ты говорил когда-то...
Андерс: Заткнись.
Фенрис: "Я контролирую его". Так ты говорил?
Андерс: Видит Создатель...
Андерс: Не понимаю, что Хоук в тебе нашла.
Фенрис: С этим покончено, забудь.
Андерс: О-о-о! Все-таки она не лишена вкуса.
Фенрис: Не над чем тут смеяться. Уйти от нее было самым трудным решением в моей жизни.
Изабелла: Может, хватит уже, а? Грызетесь, как два кобеля из-за течной суки.
Фенрис: Мы говорим о Хоук, не о тебе.
Андерс: Ты некогда не задумывался о том что бы покончить с собой?
Фенрис: Я имею полное право задать точно такой же вопрос тебе.
Андерс: Я серьёзно. Что раз и навсегда освободится от Данариуса и рабства...не говори мне что ты не разу об этом не думал.
Фенрис: Нет, не думал. Самоубийство грех в глазах Создателя.
Андерс: Неужели ты в это веришь?
Фенрис: Я стараюсь, должны быть то что страшнее рабства.
Андерс : На свете есть ещё вещи пострашнее смерти.
Андерс: Ты же видишь что храмовники не правы!
Фенрис: Вижу ли я? Я вижу лишь то что храмовники пытаются держать под контролем то чего вполне резонно боятся.
Андерс: Но это же очевидно! Они заходят слишком далеко.
Фенрис: Поговори с Хоуком о его/её матери. Спроси его/её кто "заходит слишком далеко".
Андерс: Ты не можешь обвинять всех магов в произошедшем!
Фенрис: В произошедшем виноваты безусловно не все маги. Только те что слабы волей.
Варрик: Ты слышала прошлой ночью того парня в "Висельнике"?
Изабелла: "Твои глаза, точно шмели, влетают в окошко моей души". (Смеется)
Варрик: А мне больше всего понравилось: "Твои губы, словно крылышки воробьев. Бесперых".
Изабелла: "Молви хоть слово! Пусть запорхают твои крылышки-губки!"
Варрик: Я бы угостил его выпивкой, но, по-моему, он в этом уже не нуждался.
В: Значит Хоук И Маргаритка, ну-ну.
И: Помоему они прекрасная пара.
В: Да, если не считать того зла, которое творит магия крови.
И: Я тебя умоляю, самое большое зло, которое творит Мерриль - это таскание цветов из чужих садов.
В: Знаю, мне и так уже пришлось подкупить половину садовников Верхнего города, чтобы молчали.
Изабелла: Иди ко мне... я возьму тебя в такие места, что тебе и не снились...
Варрик: Изабелла... ты говоришь с Бьянкой?
Изабелла: По-моему, ее спусковой крючок заслуживает женской ласки, ты не считаешь?
Варрик: Бьянку ласкаю я. Тебе она никогда не отдастся.
Изабелла: Они всегда так говорят. А я всегда доказываю обратное.
Варрик: Перестаь. Ты ее смущаешь. Да и меня тоже.
Варрик: Ривейнка, ты должна рассказать мне, что было в той шкатулке.
Изабела: В какой шкатулке? Я их так много открывала...
Варрик: Ну, про те тоже, но потом. А сейчас - про реликвию кунари.
Изабелла: Предлагаю сделку: я расскажу, что было в той шкатулке, а ты - почему назвал Бьянку Бьянкой.
Варрик: Ладно, забудь, что я спрашивал. Злючка.
Варрик: Эй, ривейнка, хватит мне на грудь пялиться. Глаза у меня выше.
Изабелла: Но на груди такие волосы...
Вваррик: Знаешь, как меня бесит твой взгляд? Я все-таки гном, а не предмет!
(пауза)
Изабелла: Варрик...
Варрик: Подловил, подловил. Отвернись, солнце.
Варрик: Если хочешь, можешь погладить. Пальчиками.
Изабелла: Твою волосатую грудь? Моими пальчиками? Ох, Варрик, прекрати! Меня всю трясет.
Варрик: Ты же знаешь, что хочешь этого.
Изабелла: О да... Перед тобой ни одна женщина не устоит. (О, да. Прямо устоять не могу. Ни одна женщина не может.)
Варрик: Я знаю. Это так утомляет.
Варрик: Не вру, Ривейнка, он был вооот такой здоровый.
Изабелла: Быть того не может. Немыслимо! Я их сотни в руках держала и такого размера они никогда не были.
(долгая пауза)
Варрик: Неужели я стал бы врать в таком важном деле?
Хоук: О чем вы говорите?
Варрик: О ножах, конечно. Точнее говоря, о кинжалах. Я все время забываю в чем у них разница. (смеется) Ну? А тебе что подумалось?
Варрик: Знаешь, Ривейнка, ты обещала мне рассказать, как разбился твой корабль.
Изабелла: Я была пьяна. Мне показалось, что рифы вокруг Рваного берега сделаны из леденцов.
Варрик: Ой, да ладно!
Изабелла: И демон подтолкнул меня это проверить. Побился со мной об заклад на шестьдесят золотых и бутылку портвейна.
Знаешь, не только ты умеешь заливать.
Фенрис: Я думал, все гномы носят бороды, а где же твоя?
Варрик: Я потерял её вместе с гномьей гордостью и позолоченным значком касты аристократов.
Фенрис: А я думал, она тебе под нагрудник закатилась.
Варрик: Ого! Мрачный эльф пошутил!
Фенрис: Я не мрачный.
Варрик: Дружище, если твою мрачность чуть-чуть облагородить, женщины будут впадать в экстаз. Знаешь, как они обожают задумчивых юношей?
Фенрис: Странный ты гном.
Варрик: А ты думал, я пошутил насчет значка?
В: Ходить с мрачной рожей - это в Тевинтере такой вид спорта? Там устраивают состязания? Выдают награды за самую мрачную рожу?
Ф: У меня вовсе не "мрачная рожа".
В: Ну, кислая. Похоже, ты в этом деле чемпион.
Ф: Я сейчас совершенно доволен жизнью.
В: А, так это ты улыбаешься? Спасибо, что разъяснил. Сам бы я в жизни не догадался.
В: Знаешь, эльф, тебе и вправду стоит принять это предложение. Я бы постоянно прикрывал твою спину от Общества.
Ф: Мне не нужна работа.
В: Но тебе бы не помешало обзавестись в этом городе друзьями. Три года - и ты практически призрак.
Ф: Я предпочитаю другое.
В: Ага, здоровое отношение. Ладно, забудь, что я говорил.
Варрик: А где твоя борода, эльф?
Фенрис: У эльфов она не растет.
Варрик: Ха. А я думал, ты ее бреешь, чтобы не разрушать мрачный образ.
Фенрис: Забавный ты гном.
Варрик: Знаешь, если хочешь залечь на дно, могу кое-что посоветовать.
Фенрис: Для начала, наверное, надо убавить в росте.
Варрик: Огрызайтесь, сударь, огрызайтесь. Так и будете прятаться как дилетант.
Фенрис: А что ты предлагаешь, Варрик? Затаиться в темном углу, словно крыса?
Варрик: Для начала твоя одежда не должна кричать: "Я ненавижу вас всех за то, что был рабом!".
Ферис: Знаки все равно будут видны.
Варрик: Серьезно? Сквозь одежду? Это... забавно.
Варрик: Ну и что ты делаешь весь день в этом громадном домище?
Фенрис: Танцую, конечно.
Варрик: Правда?
Фенрис: Ношусь по комнатам, исполняя балет "Ежедневная уборка".
Варрик: Ты что, пошутил? Внемли, Церковь! Пусть этот день занесут в календарь, как праздничный!
Фенрис: А ты думал, я никогда не шучу?
Фенрис: Что это ты так на меня смотришь?
Меррилль: У тебя валласлин. Такие же узоры, как у долийцев.
Фенрис: У вас-то они не из лириума.
Меррилль: Нет. У нас они из крови. Из нашей собственной. Слово "валласлин" как раз и значит "письмо кровью". Это знак совершеннолетия.
Фенрис: Мои знаки нанесены против воли. Из всего ритуала я помню только невыносимую боль.
Меррилль: Я... очень тебе сочувствую.
Меррилль: Наверняка у твоих сородичей есть истории о долийцах. Неужели нет?
Фенрис: У моих сородичей?
Меррилль: У тевинтерских эльфов. Не могли же они не слышать про нас.
Фенрис: Слышать-то они слышали. Просто им нет до вас дела.
Меррилль: Но если они убегут, долийцы им помогут.
Фенрис: Ты могла точно так же сказать: если они улетят на небо, то будут жить в облаках.
Меррилль: Ну нет. Что они будут есть в облаках? Там ничего нет, только пух. И птички иногда залетают.
Фенрис: Вот поэтому никто и не принимает долийцев всерьез.
Меррилль: Наступил на что-то острое, Фенрис?
Фенрис: Нет.
Меррилль: Пальца дверью прищемило?
Фенрис: Нет.
Меррилль: Ударился головой о притолоку?
Фенрис: С какой целью ты все это спрашиваешь?
Меррилль: Просто интересно, почему ты все время такой злой.
Фенрис: Возможно, из-за глупых вопросов.
Меррилль: (хихикает)
Фенрис: Что? Ну что ты на меня так смотришь?
Меррилль: Ты влюбился!
Фенрис: Вовсе нет.
Меррилль: Каждый раз, когда Хоук отворачивается, ты смотришь на нее грустными щенячьими глазами.
Фенрис: У меня не щеначьи глаза.
Меррилль: Да ладно, все в порядке. Даже тебе иногда можно побыть счастливым. Ты от этого не умрешь. Но вот лицо от широкой улыбки может треснуть, так что осторожнее.
Фенрис: Не смотри на меня, ведьма.
Меррилль: Ладно, пусть я цепляюсь за "бессмысленную" историю, но что делаешь ты? Прошлое важно. И для тебя важно, и для всех нас. Не зная его, мы не сможем двигаться вперед.
Фенрис: Я, по крайней мере, не якшался с демонами, чтобы узнать свое прошлое. У тебя была нормальная жизнь. У тебя была семья. И ты все бросила, чтобы гоняться за призраками. У нас нет ничего общего. Даже не ищи.
Фенрис: А ты еще наивнее, чем я думал.
Меррилль: Что я теперь тебе сделала?
Фенрис: Мне? Ничего. Пока ничего. А вот себе... Ты даже представить себе не можешь, сколько магов свалилось в пропасть, к которой ты направляешься.
Меррилль: Мой клан не верил в меня. Если ты тоже не будешь верить, я не возражаю.
М: Ты никогда не бываешь в эльфинаже, Фенрис.
Ф: Я не живу в эльфинаже.
М: А тебя не заботит, как живут наши сородичи? Даже ни капельки?
Ф: Мне не нужно заходить в эльфинаж, чтобы знать, как они страдают. Я это знаю получше твоего.
М: Я жила там не один год! Я все видела собственными глазами!
Ф: Ты видела. А я испытал.
Меррилль: Наверное, твой хозяин был ужасным человеком, раз ты возненавидел всех магов.
Фенрис: Он остается ужасным человеком. Он еще не умер.
Меррилль: не все мы похожи на него.
Фенрис: Как часто я это слышу. И как часто узнаю, что это не так.
Меррилль: Хранители бывают разные. Они существуют, чтобы хранить традиции и защищать свой народ.
Фенрис: И никто из них не поддался демону. И не обратился к магии крови.
Меррилль: С тобой невозможно разговаривать.
Фенрис:Тебе жалко ее?
Мериль:Какая тебе разница,это просто еще одна магесса которая погибла.
Фенрис:Она была тебе как мать?
Мериль:Да,она любила меня и наставляла.
Фенрис:Мне не жалко того что она погибла.
Мериль:Что?!
Фенрис:Мне жалко ее из за того,что она погибла за тебя.
Фенрис и Андерс и Варрик около «Висельника»
В: Не как не пойму название. Здесь кого-то повесили?
А: Думаю, это потому, что когда люди напиваются они как повешенные
В: Тут и правда вешали. За ноги. Пока жертвы не умирали с голоду
Ф(смеясь) : Тогда хорошо, что они были пьяные
Андерс, Варрик и Главный Герой
А: Кипящий котел
В: Слишком прозаично. Пещера полная голодный медведей, только что со спячки
А: Легко отделается. Может, макнуть в золотой расплав и поставить как статую во дворе наместника?
В: О-о-о, вот это уже поэтично!
ГГ: Что вы там обсуждаете?
В: Что сделаем с Бартрандом, когда отыщем
А: Есть предложения?
- Я вижу Меррил была права.
- О чём?
- У тебя очень яркие доспехи.
- Ну...
- О, чёрт! Морщинки! У меня между бровей морщинки!
- Изабелла...
- Стой смирно!
К: Варрик.
В: Карвер.
К:Ты все еще считаешь, что помогаешь нам, загоняя в долговое рабство к своему брату?
В:Ты все еще ездишь в дамском седле и крысишься на тех, кто обгоняет?
Себастиан: Ты часто сталкиваешься по делам с рыцарем командором?
Авелин: Вот об этом, пожалуйста, не надо. Я не храмовница, а капитан стражи. Мы берем под стражу воров и взломщиков. Рыцарю-командору до нас дела нет.
Себастиан: Владычица Эльтина обеспокоена поведением Мередит. Она перестала внимать советам Церкви.
Авелин: Ей приходится нелегко. Против неё объединились кое-какие силы в городе.
Себастиан: Очевидно, что нашим храмовникам необходимы сильные предводители.
Авелин: Пока что-то не изменится, наш предводитель - Мередит. И мы должны поддерживать всем, чем можем.
Себастиан: Знаешь, когда я отправлюсь в Стархевен, ты можешь пойти со мной
Фенрис: И что я там буду делать?
Себастиан: Ты прекрасный воин. Если ты сможешь обучить других сражаться так же, я буду непобедим.
Фенрис: Я не предводитель. И не думаю, что люди захотят у меня учится.
Себастиан: Тогда почему тебе не обучать эльфов? Уверен, многие их них по достоинству оценят твои достижения.
Фенрис: Я… Ничего не достигал.
Себастиан: Разве? Ты самостоятельный мужчина, живешь, как считаешь нужным. Этого мало? Ты себя недооцениваешь.
Фенрис: Ты слишком любезен.
Себастиан: Вовсе нет. Подумай об этом.
Меррилль: Я хочу узнать побольше о службе стражников, Авелин.
Авелин: По-моему, эта работа тебе не подходит.
Меррилль: Я знаю. Но если я буду стражником, может, меня не поймают.
Авелин: Вот этого тебе не стоило говорить.
Меррилль: Почему?
Авелин: Потому что… А, забудь.
Авелин: Ты довольно сдержана.
Бетани: Для мага. ты хочешь сказать.
Авелин: Для человека с фамилией Хоук. И для мага, да.
Бетани: Вот у тебя есть меч. Почему ты не рубишь всех направо и налево?
Авелин: Хорошая аналогия. Но меч я могу выбросить.
Бетани: Поверь, я тоже пыталась.
Бетани: Уэсли был из Лотерингской церкви? Я даже не помню его там.
Авелин: Он служил-то в другом месте. Тогда, под Остагаром, он искал меня. А что, ты знаешь всех лотерингских храмовников?
Бетани: А как бы я тогда определяла, когда надо прятаться?
Бетани: я вижу ты не очень то жалуешь брата?
Варрик: Ну ты прямо мысли читаешь. Неужто магия крови?
Бетани: У меня был брат-близнец. Его звали Карвер. Он не раз прибивал мою косу гвоздями к кровати, пока я спала. В жизни бы не подумала, что мне его будет так не хватать.
Варрик: Сочувствую по поводу брата. Эй, хочешь, бери моего! Я им не пользуюсь...
Бетани: Ты когда-нибудь жалел, что живёшь не в Орзаммаре?
Варрик: Предки, помилуй, конечно, нет! Ты хоть знаешь, что такое этот Орзаммар? Тесный тоннели, полные нажьего дерьма и вони немытых тел. И каждый кругом думает, что лучше тебя потому что его пра-пра-прадедушка изобрёл водяные часы или вроде того.
Бетани:: но это же твой народ. Ты никогда не задумывался, какой была бы жизнь там?
Варрик: У меня хорошее воображение. Зачем тратить его впустую?
Бетани: Ты и вправду не боишься магов-отступников? Нисколечко?
Варрик: Солнышко, если ты еще не заметила, я гном.
Бетани: Гномы, знаешь ли, не полностью невосприимчивы к магии.
Варрик: Нет-нет, не в этом дело! Я имел в виду, что в этом городе есть по меньшей мере три десятка типов, которые охотно бы вырезали мою семейку из-за торговых сделок. Кто станет опасаться магов-отступников, если ему в спину дышит торговая гильдия?
Бетани: В таком случае, понимаю.
Бетани: Твоя семья раньше была знатной, верно?
Варрик: С некоторой точки зрения.
Бетани: Ты когда-нибудь задумывался о том, какой была бы твоя жизнь, если бы вы остались знатью?
Варрик: Быть знатью, Солнышко, означает всего лишь жить шикарно. Это у меня есть.
Бетани: А еще есть власть. И обязанности.
Варрик: Имения, слуги, вложения капитала, наемники, убийцы? Всё это у нас уже есть. Здесь светит солнце и никто не зовёт меня милордом. Думаю, я это как-нибудь переживу.
Варрик: Ну… миледи Солнышко, теперь, когда ты стала знатной дамой, что ты сделаешь, прежде всего?
Бетани: Знатной дамой без титула и состояния? Видимо, отправлюсь искать работу.
Варрик: Практичность. Миледи, пристала только крестьянам. Ты должна отметить своё возвышение как-нибудь более легкомысленно.
Бетани: Например?
Варрик: Пойти на рынок в Верхнем городе и повозмущаться, что нигде нет орлесианского шелка под цвет твоих глаз.
Бетани: А что, если такой шелк найдется? Что мне тогда делать?
Варрик: Объявить, что тебя нагло копируют, и потребовать компенсации. У знатной дамы, Солнышко, всегда есть наготове какая-нибудь претензия.
Бетани: Значит, у долийцев нет Круга?
Меррилль: Всех детей с магическим даром обучают Хранители. Если надо, то в другом клане. Магия - это дар Творцов. Почему бы его не использовать? Со стороны людей это прост расточительно, запирать магов под замок, когда они могут причинить столько добра.
Бетани: Но… ты же занимаешься магией крови.
Меррилль: Ты счастливая.
Бетани: Это как же ты определила?
Меррилль: Мне всегда хотелось иметь сестру и большую семью. Это наверное, чудесно. Никогда не останешься в одиночестве!
Бетани: Это и правда чудесно. Хотя без дяди Гамлена было бы еще лучше.
Бетани: Значит, Хранительница… твоя мама?
Меррилль: Нет. Я покинула свой клан еще ребенком. И стала для хранительницы первой. Родителей я не видела уже десять лет.
Бетани: Прости! Мой отец погиб во время Мора. Наверное, ты по ним очень скучаешь.
Меррилль: Я помню, как мама пела мне, когда я болела в детстве. Вот этого мне не хватает больше всего. У Хранительницы нет ни слуха, ни голоса.
Меррилль: Если бы ты смогла бы сделать что хочешь - совсем-совсем что хочешь, - что бы ты сделала?
Бетани: Это просто. Стала бы нормальной. Безо всякой магии, просто… обычной девушкой.
Меррилль: Правда? Не облетела бы весь Тедас? Не съела бы торт размером с Киркволл? Не приручила бы детёныша грифона?
Бетани: Хм. А это идея. От грифончика я бы не отказалась.
Меррилль: Я бы своего назвала бы Пернатиком.
Авелин: Варрик, ты чем-нибудь занимаешься?
Варрик: О, увлекательные тесты на профориентацию. И я от них не ушел. О радость-то такая.
Авелин: Смотришь, слушаешь, рассказываешь. Это всё?
Варрик: А, ты отметаешь абсолютно бесполезные и невероятно опасные варианты.
Авелин: не понимаю, о чём ты.
Варрик: Я о том, что деньги можно получить не только за рассказы, но и за молчание. Это как если бы тебе платили за охрану или за её отсутствие.
Авелин: как по мне, ты говоришь ерунду.
Меррилль: Я никогда раньше не встречала гномов.
Варрик: Это потому что ты много резвилась в лесах, Маргаритка. А гномы резвится не любят.
Меррилль: Долийцы тоже резвиться не любят. И уж точно не в лесах.
Варрик: У вас есть священные резвильные угодья?
Меррилль: Нет. Просто не в лесах. Деревья могут быть ревнивы.
Варрик: Но всё-таки вы резвитесь?
Меррилль: Конечно! Иначе мы бы не были эльфами.
В: Ну что, Маргаритка, слыхал я, ты побывала в садах наместника.
М: Они просто громадные! И там почти всегда ни души. Почему люди не ходят на них любоваться?
В: Наверное, потому, что это частная собственность и ее охраняет стража.
М: Мне вот и показалось, что у всех этих людей очень уж суровый вид.
М: Такое красивое имя - Бьянка.
В: Я ей передам, Маргаритка.
М: Но она же тебя на самом деле не слышит?
В: Конечно, слышит. Что за странный вопрос.
М: Подожди, мы говорим о твоем арбалете или о чем-то еще?
Меррилль: Огромное спасибо, Варрик, что тогда помог мне!
Варрик: Значит, ты добралась до эльфинажа целой и невредимой?
Меррилль: Я не знаю, как я очутилась в Клоаке. Просто в Киркволле слишком много закоулков.
Варрик: Тот моток веревки всё еще при тебе?
Меррилль: Я оставила его дома. Но ты не беспокойся! Я не заблужусь, пока мы ходим с Хоук.
Варрик: Возьми его в следующий раз, Маргаритка. Просто так, на всякий случай.
Меррилль: Ты напоминаешь мне Хагрена Пайвена, Варрик. Только ты моложе. И ниже. И не такой серьёзный.
Варрик: Да, сильное сходство.
Меррилль: Ага. Он рассказывает истории, и ты тоже. Хотя у него ни одна история не начинается с фразы "Без дураков, я там был"
Варрик: Надо бы ему подбросить парочку историй получше.
А:-Что это у тебя в паху? Лицо Андрасте?
С:-Что?
А:-Вот эта...пряжка на поясе. На ней ведь Андрасте?
С:-Эти доспехи заказал мой отец, когда я дал церковные обеты.
А:-Просто мне бы, скажем, не хотелось, чтобы Создатель увидел, как я каждое утро просовываю между ног голову Его невесты
М- Хоук хороший, добрый, понимающий.
И- Ты раздевалась?
М- * зашипела* Исссабелла!
И- Оу, значит понравилось
М.И чем я тебе приглянулась?Наверное, я выгляжу такой скучной.
И.С чего это вдруг?
М.У тебя... такая увлекательная жизнь.Приключения,поединки,страстные любовные похождения.Моя жизнь по сравнению с этим-как засохшее печенье. (Вздыхает)Хотела бы я жить так, как ты.
И.Нет.Тебе не стоит жить так как я.
М.Почему?
И.Потому что у тебя доброе сердце,и ты заслуживаешь лучшего.
М: На что был похож Лломеррин? Я никогда не слыхала, чтобы там бывали долийцы.
И: Не думаю, что твои сородичи много кочевали по островам.
М: Пожалуй, нет.
И: Тогда и не стоит смолить повозки. Боюсь, Лломеррин к долийцам не готов.
М: О чем ты? Мы расстроим тамошних жителей?
И: Это не то место, где можно укрыться от чужого интереса. Откажи хотя бы гадалке - и тебя выгонят из города взашей.
В - А как у вас там - в Стархевене?
С - Да так же... Только покойников меньше.
В - У вас нету Хоука!
И: Обожаю, когда на мужчине такие узоры.
Ф: На "мужчинах", ты хочешь сказать.
И: Там, откуда я родом, их называют татуировками. Все моряки себе их делают.
Ф: Но, надо полагать, не из лириума.
И: Да уж. И рисунки другие. Как правило, сиськи.
Ф: Наверное, пара сисек из лириума у меня на груди исправила бы положение.
И: Это ж я. Люблю помогать.
Ф: Значит, реликвия, которую ты считала потерянной...
И: Какие милые у тебя глаза.
Ф: У меня... милые глаза?
И: У вас, эльфов, у всех прелестные глаза, даже у мужчин. Так и хочется наковырять и сделать ожерелье.
Ф: Не советую пробовать.
И: О, я и так не думала пробовать. У меня есть на то причина.
Ф: Забудь, что я сказал.
И. Та ночь ...не выходит из головы.
Ф.Что ж, тогда увидимся этой ночью.
И.Как-то это слишком прямолинейно.
Ф.Я подумал,что можно сразу к делу.А ты ждала цветов или чего-то такого?
И.Не говори глупости.
Ф.Тогда увидимся ночью.
К: Что ты так смотришь?
А: Твои сестры обе... были... магессы, как отец?
К: Да. А я нет. И что с того?
А: Ничего, не всегда это передается по наследству. Но хорошо, что ты представляешь себе наше положение.
К: Засунь свое положение сам знаешь куда.
А: Жаль твою сестру. Она, похоже, была особенная.
К: Это потому, что магесса?
А: Другая твоя сестра говорит, что Бетани была хорошим человеком. Она не упускала возможности помочь людям.
К: Да-да. Наверняка Церковь уже обустроила часовню с ее портретом.
А: Я просто хотел сказать что-нибудь хорошее.
К: Лучше говори гадости. Тебе это больше идет.
А: Хороший денек для прогулки по Глубинным тропам, правда?
А: Мор, сырость, гнусная тьма, в которой кишат зараженные скверной крысы...
К: Заткнись.
А: По-моему, ты воспринимаешь все близко к сердцу.
К: Я протыкаю всех близко к сердцу. Длинным мечом.
А: Да уж. Интересно, чем в себе ты так недоволен, что у тебя такой длинный меч?
Фенрис и Гамлен Амелл
Гамлен: Ну... и кто у вас мужчина?
Фенрис: Иногда мы бросаем монетку.
Варрик и Андерс
А: Опять ты на меня пялишься. О чем пишешь на этот раз?
В: Итак, у тебя с Хоуком... Мне нужны подробности. Опускался ли ты перед ним на колено? Он на тебя запрыгивал? Клялся ли ты в вечной любви? Или это просто физическое влечение?
А: По-моему, это тебя не касается.
В: Отлично. Но если ты не скажешь, мне придется включить фантазию.
Мерриль и Андерс
М: Он, кажется, счастлив. Хоук то есть. А ты?
А: Да, пожалуй.
М: Здорово! Ты все время ходил злющий-презлющий. А теперь такая перемена.
Много диалоговМерриль и Варрик
М: Как грустно вышло с твоим братом, Варрик. А еще какие-нибудь родные у тебя есть?
В: У меня родных - что блох у крыс, Маргаритка.
М: Ты хочешь сказать, что их так же много? Или что они также надоедают:
В: И то, и другое.
Варрик и Андерс
В: Итак, рыцарь-командор... Кипящее масло? Это никогда не устаревает.
А: Время для шуток прошло.
В: Я хотел помочь тебе пофантазировать о мести. По-моему, это будет для тебя полезно.
А : Мередит умрет. В этом даже не сомневайся.
В: Уйди, Справедливость. Андерс, выходи поиграть.
В: Ты столько дней ходишь такой мрачный. Смотри, как бы эта гримаса не приклеилась к твоей роже.
А: Моя рожа беспокоит меня сейчас меньше всего.
В: Это потому что тебе не приходится на нее смотреть. Если бы ты, Блондинчик, мог сейчас увидеть ее моими глазами, она бы тебя беспокоила как минимум во вторую очередь.
В: Ну вот, входят в таверну три храмовника...
А: Не сейчас, Варрик.
В: Блондинчик, с тобой все в порядке? Т же всегда любишь послушать анекдоты про храмовников.
Варрик и Фенрис
В: Знаешь, эльф, ты ведь по-прежнему должен мне пять золотых.
Ф: Я с тобой расчитаюсь.
В: то есть ты надеешься выиграть эти деньги у Изабеллы? что ж, попутного ветра. Придешь попозже в "Висельник" на партию "Порочной добродетели"?
Ф: Обязательно.
И в тему фраза при загрузке игры:
Не играйте в карты с кунари - по ним невозможно понять, когда они блефуют. Не играйте в карты и с эльфами - они никогда не отдают долгов. Ну и с гномами тоже не играйте - если они не мухлюют, то могут просто укокошить вас на месте, проиграв.
Варрик: А мне кунари нравятся. Всегда знаешь, чего они хотят: ничего.
Варрик и Себастьян
Cеб: Знаешь, если у тебя найдется время, я бы мог дать тебе пару советов по стрельбе.
Варрик: Чего?!
Себ: Иногда, твои выстрелы уходят немного влево. Может, у твоего арбалета орех разболтался? Я бы мог проверить его, если ты не против.
Варрик: Ты хочешь потрогать орех Бьянки?!
Себ: Просто в голову пришло.
Варрик: Слушай, мы знакомы уже три года. Сдаюсь. Твоя взяла. Что же это, а? Тебе нравятся мальчики? Овцы? Ты спал с собственной сестрой?
Себ: О чем ты говоришь?
Варрик: Что ты скрываешь? Не бывает на свете таких чистеньких! Уходя из церкви ты... надираешься в "Висельнике" и шляешься по улицам в женских шмотках?
Себ: Я честен с тобой и Хоуком.
Варрик: Врешь.
Себ: Ложь - это грех.
В: Певчий, расскажи нам про старкхевен. Уверен, все мы сгораем от люблпытства - так хотим узнать о твоей далекой родине.
С: "Далекой родине"? Старкхевен в Вольной Марке, а не на Луне.
В: А я то надеялся...
С: Там все почти как здесь. Только мертвецов меньше.
В: Ну да, у вас нет Хоука.
В: Знаешь, до меня тут дошли слухи насчет Старкхевена. Говорят, вы там едите мертвечину. и убиваете приезжих прямо на улице.
С: когда ты говоришь, что до тебя "дошли" слухи, мне отчего-то кажется, что ты их сам и сочинил.
В: Это одно и то же.
URL записиОни у меня, конечно, кое-какие из этих диалогов были, но не все и половина на английском. А тут их... Ну очень много. Они могут в прошлый пост не влезть.
Поехали
Андерс: Значит, ты была замужем за храмовником, да?
Авелин: И что с того?
Андерс: И как, они действительно такие развратные, как кажутся?
Авелин: Что?!
Андерс: Он никогда тебя не просил поиграть в "шаловливую магессу и несчастного рекрута?" или, может "демона искушения и стойкого рыцаря?"
Авелин: Какая мерзость!
Андерс: А мне рассказывали, что такие игры в ходу...
Авелин: Андерс, ты на меня так злобно уставился. Есть причина или просто настроение такое?
Андерс: Капитан Авелин не очень-то сочувствует магам.
Авелин: Я просто передала пару магов в руки храмовников.
Андерс: Все тираны с чего-то начинают.
Авелин: Зато сейчас я позволяю одержимому ворчать на меня! Цени то, что есть.
Авелин: О тебе рассказывают хорошее, Андерс. Не ожидала.
Андерс: Конечно. Чего хорошего ждать от мага?
Авелин: я этого не говорила.
Андерс: А что еще ты можешь про меня думать? В какую категорию меня можно запихнуть?
Авелин: Ну, скажем, в категорию ферелденцев из Клоаки. Неважно, магов или нет.
Андерс: Хм, в этом что-то есть.
Авелин: Значит, вас двое? Андерс и... Справедливость?
Андерс: Ты не совсем точно выразилась.
Авелин: Но ты же... думаешь за двоих?
Андерс: Многие так делают.
Авелин: Теперь ты неточно выражаешься.
Андерс: Я думал, это правила игры.
Авелин: С тобой я никогда не знаю, с кем говорю.
Андерс: Значит, хорошо, что мы редко общаемся.
Андерс: Ты скучаешь по Ферелдену?
Авелин: Конечно! Это же моя родина. По доброй воле я бы ее ни за что не покинула.
Авелин: Но я не хочу уподобляться отцу и всю дорогу жить воспоминаниями.
Андерс: Я, когда уходил, даже не допускал, что передумаю. Посуди сама, что для меня сделал Ферелден?
Андерс: А теперь вот скучаю. Думаю о нем. Здесь есть что-то неправильное.
Авелин: Ты о том, как обращаются с магами?
Андерс: Нет... А, вот: здесь маловато собачьего дерьма.
Авелин: Мне нужна твоя помощь, Андерс.
Андерс: Приходи в Клоаку - выдам мазь.
Авелин: Что? Да нет! Я просто хочу кое-что узнать о магах.
Андерс: Зачем?
Авелин: Я стражница. Я первая, кому приходится управляться со всякими... неприятностями.
Андерс: Ты хочешь,чтобы я помог тебе убивать себе подобных.
Авелин: Не каждому магу можно доверять.
Андерс: И не каждому стражнику.
Андерс: Вот уж не думал, что подружусь с капитаном стражи.
Авелин: Мы не дружим.
Андерс: Разве? А помнишь, как мы красили друг другу ногти на ногах?
Авелин: Чего ты хочешь?
Андерс: Жизни, любви и свободы. Что еще нужно человеку?
Авелин: Весело тебе, я погляжу.
Андерс: Ну, пока ты здесь, ты хотя бы не поведешь отряд в Клоаку, чтобы меня арестовать.
Андерс: Можно задать тебе вопрос, Авелин?
Авелин: Я не могу закрыть глаза на то, что маги нарушают закон...
Андерс: Я не про это хотел спросить. Одну ученицу-магессу... недавно убили в Казематах. Ты что-нибудь об этом слышала?
Авелин: Ты про ту девочку, которую ты убил?
Андерс: Да. Я хочу... сходить на ее похороны. Помочь как-нибудь.
Авелин: В официальном рапорте храмовников сказано, что ее убил демон неизвестного происхождения. Дай родным спокойно оплакать её.
Изабелла: У тебя такие чудесные волосы. Обожаю этот оттенок.
Авелин: А в детстве меня дразнили за то, что я рыжая.
Изабелла: Правда? Ой, Симпатяжкой небось была. А косички заплетала?
Авелин: Иногда.
Изабелла: Какая прелесть! Малышка Авелин носится по деревне, а следом за ней летят огненные косички...
... и все мальчишки бросаются от нее врассыпную, вереща и прося пощады.
Авелин: Заткнись, девка.
Изабелла: Ну что, как тебе Донник? Лапочка?
Авелин: (Вздыхает) Слушай... вот не надо с ним так же.
Изабелла: Он доводил тебя до визга?
Тискал твою киску?
Эрлил твоего Эамона?
Оголял твою галлу?
Курочил твой Киркволл?
Или испивал твою чашу?
Авелин: Ладно! Он восхитительный любовник. Довольна?
Изабелла:Ой, как-то это нескромно, тебе не кажется?
Авелин: И почему тебе так везет с мужчинами? Не настолько уж ты привлекательна.
Изабелла: Чтобы что-нибудь поймать, надо шире сеть расставить.
Авелин: (Смеется) Ну что ж, хотя бы признала.
Изабелла: Можешь мне поверить, я столько раз слышала всякое: "убери от меня руки, пиратское отродье", что уже и со счета сбилась.
Авелин: И тебя это расстраивает?
Изабелла: А должно? Они-то меня не знают. А я себя знаю.
Авелин: Ты права.
Изабелла: Насчет чего?
Авелин: Насчет знания себя. Я капитан стражи. Я верна, сильна и не так уж дурна без одежды.
Изабелла: Точно. А если я назову тебя мужеподобной, неуклюжей, яйцепинательной благодетельницей, ты скажешь...
Авелин: Заткнись, девка.
Изабелла: Ты ж моя радость.
Изабелла: Ну что, "капитан". Можно звать тебя капитаном? Ты тоже можешь звать меня капитаном.
Авелин: Спасибо, обойдусь.
Изабелла: Ну и я обойдусь. Потому что ты капитан стражи. Никакой настоящей власти. Не то что на корабле.
Авелин: Да уж, кому, как не тебе, доводилось подмять под себя такую прорву мужиков.
Изабелла: Какая остроумная шутка! Долго придумывала?
Авелин: Заткнись.
Фенрис: Я так понимаю, тебя назвали в честь знаменитого воина?
Авелин: Все хотят поговорить о моем имени.
Фенрис: Я не слышал о сэр Авелин. Она очень знаменита?
Авелин: Ты это серьезно? Неужто в Тевинтере не говорят о главном ее поражении?
Фенрис: С рабами не говорят.
Авелин: Прости за такие слова, но не говорят - и слава Создателю.
Авелин: Так, надо все-таки это сказать. Фенрис, тебе стоит следить за собой.
Фенрис: О чем ты?
Авелин: Ты поселился в Верхнем городе. Я поддерживаю твои притязания, но у тебя там влиятельные соседи.
Фенрис: Мои притязания?
Авелин: На имение. Понимаешь, формулировка "захваченное по праву" для наместника не годится. Веди себя... не так вызывающе.
Фенрис: Хорошо, постараюсь быть скромнее.
Фенрис: Тебе не нравится твое имя?
Авелин: Мое имя - это воля отца. И я хотела быть рыцарем, вот только...
Фенрис: Ладно, понимаю. И все-таки это хорошее имя. Сильное.
Авелин: А в честь чего назвали тебя?
Фенрис: Я не знаю своего настоящего имени. Хозяин звал меня "Фенрис", что значит "Волчонок".
Авелин: А не хочешь теперь зваться по-другому?
Фенрис: А ты?
Авелин: Хороший ответ.
Фенрис: Хорошо, наверное, быть капитаном стражи?
Авелин: Нет уж, я больше не буду менять патрульных у твоего особняка. И так уже было много вопросов.
Фенрис: Ты ранишь мою гордость такими обвинениями.
Авелин: Но ты же собирался попросить.
Фнрис: Со временем.
Авелин: (Смеется) Посмотрю расписание, придумаю что-нибудь.
Андерс: Мне всегда было интересно, почему всякий гном-наземник непременно или торговец, или кузнец?
Варрик: Ты забыл упомянуть преступников и наемников.
Андерс: Они не в счет.
Варрик: Нас, гномов, вечно тянет ко всему блестящему. мы вроде как сороки, только с деловой жилкой.
Андерс: Ты шутишь.
Варрик: Конечно шучу. Мы, Блондинчик, выходим на поверхность с теми умениями, которые нам достались от предков. Думаешь, в Орзаммаре есть династии дровосеков? Пасечников? Моряков?
Андерс: Ну могли бы быть хоть грибоводы и нагопасы.
Варрик: Орзаммар в жизни не выпустит такие кадры на поверхность. Они слишком нужны там, внизу. Да и перед верхними неловко.
В: Слушай, Блондинчик, не то чтобы я тебя осуждал, но ты не подумывал о том, чтобы подыскать себе новую профессию?
А: Например?
В: Да мало ли на свете занятия! Не думаю, что с профессией «маг-отступник» тебя ждет блестящее бедующее. Да и пенсия не светит.
В: Если хочешь что-то сказать, валяй, не стесняйся
А: Ты уверен, что не против меня выслушать? Вдруг я как раз собирался признаться тебе в вечной любви?
В: Это я уже слышал. Так что у тебя на уме?
Варрик: Эй, блондинчик, улыбнись. Мне на тебя смотреть больно.
Андерс: Не смотри.
Варрик: Ты ошибся, это бывает.
Андерс: Я убил девочку.
Варрик: Двести пятьдесят четыре, если по моим подсчетам. Плюс около пятисот мужиков, пару дюжин гигантских пауков и по крайней мере двух демонов.
Андерс: Это не то же самое.
Варрик: Почему? Потому что насчет нее тебя совесть гложет? Может, дело в этом?
В: Ну вот, входят в бар человек, гном и эльф...
А: Человек говорит: "Повезло тебе, что ты такой коротышка! Жуть как больно!"
В: Знаешь, Блондинчик, ты бы мог просто сказать, чтоб я заткнулся.
А: И свести на нет такую великолепную завязку?
А: Что?
В: Просто интересно, правда ли, что все угрюмые маги-повстанцы носят на плечах перья?
А: О чем ты?
В: Я сочиняю эпическую балладу о несчастном отступнике, развязавшем грандиозную борьбу с врагами, которых он не в силах сокрушить.
А: То есть как это "не в силах сокрушить"?
В: Понимаешь, в хороших историях герой всегда умирает.
Андерс: Значит, когда ты первый раз сотворила магию крови, это было... случайностью, да? Ты порезалась и почувствовала силу? Ты же не вступала в сделку с демоном?
Меррилль: Нет-нет. Именно что вступила.
Андерс: Зачем ты это сделала?
Меррилль: Мне нужна была его помощь. А еще он рад был помочь.
Андерс: Ну еще бы не рад! Ты для него - удобное смертное тело, которым можно завладеть!
Меррилль: Он дух. Он предложил мне помощь. По-моему, не тебе меня судить.
Меррилль: Андерс, ты в порядке?
Андерс: Нет. Я отнюдь не в порядке.
Меррилль: Сочувствую.
Андерс: Сочувствуешь? Мне? Это могла быть ты! Ты можешь стать следующим чудовищем, угрозой для беспомощных девочек!
Меррилль: Андерс... Нет никаких "добрых духов". И никогда не было. Все духи опасны. Я это поняла. Жаль, что ты не понял.
Меррилль: Знаешь, ты можешь взять другого котенка. На рынке в нижнем городе есть кошка с котятами. Их как раз уже можно отнять от груди.
Андерс: Тебе безразличны храмовники, кунари, политики, но кошечек ты замечаешь?
Меррилль: Храмовники, кунари и политики не мяукают и не чешутся о твою ногу, когда ты покупаешь еду.
Андерс: А девочки среди них есть? Хочу кошечку. Полосатую.
Меррилль: Я тебе говорила, что мне нравится твоя куртка? Она такая живая! Словно ворона в муравейнике!
Андерс: Это приятно. Спасибо, Мерриль.
Андерс: Знаешь, это отнюдь не приятно.
Меррилль: Что?
Андерс: Быть одержимым. Теперь я представляю, что ждет тебя в будущем.
Меррилль: Я не на столько беспечна. Наши взаимоотношения...мм...чисто платонические.
Андерс: Ты как будто пленник в собствнном теле. Все видишь, но поступки за тебя совершает кто-то другой. Хочешь закричать, шевельнуть хоть пальцем - все напрасно. И вот ты видишь кровь на своих руках...
Меррилль: Прекрати. Ты меня пугаешь.
Андерс: К этому и стремлюсь.
Андерс: Сколько ни встречал долиек, все какие-то чокнутые.
Изабелла: Ты же из Ферелдена, да? Не захаживал в "Жемчужину"?
Андерс: Вот оно что! Тебе, помнится, нравилась девушка с татуировкой в виде грифона, да? Как ее звали?
Изабелла: Щедрый Страж?
Андерс: Точно! Кажется, ты была там той ночью, когда я...
Изабелла: О! Это ты тот беглый маг, который устраивал ту штуку с электричеством? Это было так мило...
Хоук: Помолчите, пожалуйста.
Изабелла: Эй? Андерс дома? Могу поговорить с Андерсом?
Андерс: Можешь не кричать. Я - это всегда я.
Изабелла: О, это хорошо. Не хотела, знаешь ли, наткнуться на другого. Того, который брюзга и ханжа.
Андерс: Он все равно тебя слышит. Мы со Справедливостью - одно целое. Ладно, значит, ты хотела со мной поговорить?
Изабелла: Не совсем. Просто хотела убедиться, что ты - это ты.
Андерс: Иногда мне нравятся твои идеи.
Изабелла: Наручники, взбитые сливки, всегда сверху?
Андерс: Мне всегда было плевать, что обо мне думают. Справедливость как-то спросил меня, почему я ничего не делаю для других магов. Я отмахнулся - мол, много хлопот. Но с тех пор так и не мог забыть про это. Все думал и думал. Иногда мне хочется снова стать прежним эгоистом.
Изабелла: А? Ты что-то сказал? Мы остановились на взбитых сливках.
Андерс: Почему же твоя реликвия такая ценная?
Изабелла: Потому же, почему и все остальное. Кто-то готов за нее заплатить.
Андерс: Как подробно.
Изабелла: Знаешь, если бы я всем открывала карты, меня бы здесь не было.
Андерс: Да... карты ты не открываешь. Зато все остальное...
Андес, пробегая мимо "Висельника": Справедливость больше не разрешает мне напиваться. А иногда так хочется...
.
Андерс: Изабелла, а ты когда-нибудь жалеешь о прошлом?
Изабелла: О чем, например?
Андерс: О чем-нибудь? О чем угодно! Я же тебя не знаю.
Изабелла: Прошлое - это прошлое. Я с детства это усвоила. Какой смысл цепляться за что-то, что не приносит ни золота, ни радости?
Андерс: А как насчет шанса исправить ошибку? Сделать все как надо?
Изабелла: Э-э-э. Благодаря ошибкам мы становимся такими, какие есть.
Андерс: Смотри-ка. Истину речёшь.
Андерс: Значит, та реликвия, что ты потеряла... как же ты не узнала, что это?
Изабелла: Она была в шкатулке.
Андерс: И ты не открыла её? Ты устояла перед искушением?
Изабелла: Она была заперта. Это была запертая шкатулка!
Андерс: Раньше тебя это не останавливало.
Изабелла: Что ты хочешь, чтобы я ответила?
Андерс: Ничего. Просто странно все это.
Андерс: У тебя же есть мнение по вопросу о магах, не так ли?
Изабелла: Ну конечно есть. Просто не вижу нужды беспрестанно тылдычить о нем. (Вздыхает) Маги меня не беспокоят. И я не верю храмовникам, когда они говорят, что беспокоиться надо. Меня скорее стулом огреют в кабаке, чем съест какой-нибудь одержимый. Да их за милю слышно. "Гррр. Арррргх!" "Ой, это одержимый идет нас сожрать? Надо уходить отсюда!"
Андерс: Одержимые не говорят "Гррр" и "Арргх".
Изабелла: Что, правда? А такой образ складывается. Придется пересмотреть картину.
Фенрис: Я правильно расслышал? Ты...одержимый?
Андерс: Что так тихо-то? Тебя, поди, не все услышали.
Фенрис: И ты считаешь себя безвредным? Одержимый, который никому не причинит вреда?
Андерс: Не вырвет сердца, например?
Фенрис: Я делал это сам, а не по приказу демона.
Андерс: Значит, мы сошлись на том, что жестоким убийцей можно стать и без демона? Уже хорошо.
Фенрис: За что усмирили твоего друга-мага? Ты знаешь?
Андерс: Нет, и это неважно. Никто не заслуживает такой участи.
Фенрис: Я знаю некоторых магов, которые заслуживают.
Андерс: Правда? Наверное, им стоило усмирять рабов... Чтобы не помышляли о побеге! Было бы здорово, да?
Фенрис: Рабы не притягивают демонов, которые пытаются ими овладеть.
Андерс: И это все оправдывает? Какое гениальное решение!
А: Должны же быть в Тевинтере маги, не практикующие магию крови.
Ф: Конечно. Они рабы. Магистры не брезгуют порабощать себе подобных.
А: Что, и ни одного магистра?
Ф: Что тебе все неймется? Ни один магистр не упустит возможности превзойти соперников. Если упустит, то умрет.
А: Знаешь, чтобы воспользоваться магией крови, нужно посмотреть в глаза демону и принять его предложение. Вот я и подумал, что кто-то наверняка откажется. Хотя бы из эстетических соображений.
Фенрис: Тебе что-то нужно, Андерс?
Андерс: Для раба у тебя не тот темперамент.
Фенрис: Это похвала или оскорбление?
Андерс: Просто интересно, как это мастер тебя сразу не прибил.
Фенрис: А как тебя храмовники не прибили?
Андерс: Я обаятельный.
Фенрис: Жить бы тебе в Тевинтере. Там ты бы был всем доволен.
Андерс: Это верно, пожалуй.
Фенрис: Твоя магия была бы знаком доблести. Если бы попал в ученики к правильному магистру, преуспел бы.
Андерс: А какова обратная сторона?
Фенрис: Пришлось бы накупить рабов и время от времени устраивать кровавые ритуалы. Но это же тебя не смущает?
Андерс: Они что, все этим занимаются?
Фенрис: Только те, кто не жалуются, как они бессильны и как их все обижают.
Фенрис: Припоминаю, что ты говорил когда-то...
Андерс: Заткнись.
Фенрис: "Я контролирую его". Так ты говорил?
Андерс: Видит Создатель...
Андерс: Не понимаю, что Хоук в тебе нашла.
Фенрис: С этим покончено, забудь.
Андерс: О-о-о! Все-таки она не лишена вкуса.
Фенрис: Не над чем тут смеяться. Уйти от нее было самым трудным решением в моей жизни.
Изабелла: Может, хватит уже, а? Грызетесь, как два кобеля из-за течной суки.
Фенрис: Мы говорим о Хоук, не о тебе.
Андерс: Ты некогда не задумывался о том что бы покончить с собой?
Фенрис: Я имею полное право задать точно такой же вопрос тебе.
Андерс: Я серьёзно. Что раз и навсегда освободится от Данариуса и рабства...не говори мне что ты не разу об этом не думал.
Фенрис: Нет, не думал. Самоубийство грех в глазах Создателя.
Андерс: Неужели ты в это веришь?
Фенрис: Я стараюсь, должны быть то что страшнее рабства.
Андерс : На свете есть ещё вещи пострашнее смерти.
Андерс: Ты же видишь что храмовники не правы!
Фенрис: Вижу ли я? Я вижу лишь то что храмовники пытаются держать под контролем то чего вполне резонно боятся.
Андерс: Но это же очевидно! Они заходят слишком далеко.
Фенрис: Поговори с Хоуком о его/её матери. Спроси его/её кто "заходит слишком далеко".
Андерс: Ты не можешь обвинять всех магов в произошедшем!
Фенрис: В произошедшем виноваты безусловно не все маги. Только те что слабы волей.
Варрик: Ты слышала прошлой ночью того парня в "Висельнике"?
Изабелла: "Твои глаза, точно шмели, влетают в окошко моей души". (Смеется)
Варрик: А мне больше всего понравилось: "Твои губы, словно крылышки воробьев. Бесперых".
Изабелла: "Молви хоть слово! Пусть запорхают твои крылышки-губки!"
Варрик: Я бы угостил его выпивкой, но, по-моему, он в этом уже не нуждался.
В: Значит Хоук И Маргаритка, ну-ну.
И: Помоему они прекрасная пара.
В: Да, если не считать того зла, которое творит магия крови.
И: Я тебя умоляю, самое большое зло, которое творит Мерриль - это таскание цветов из чужих садов.
В: Знаю, мне и так уже пришлось подкупить половину садовников Верхнего города, чтобы молчали.
Изабелла: Иди ко мне... я возьму тебя в такие места, что тебе и не снились...
Варрик: Изабелла... ты говоришь с Бьянкой?
Изабелла: По-моему, ее спусковой крючок заслуживает женской ласки, ты не считаешь?
Варрик: Бьянку ласкаю я. Тебе она никогда не отдастся.
Изабелла: Они всегда так говорят. А я всегда доказываю обратное.
Варрик: Перестаь. Ты ее смущаешь. Да и меня тоже.
Варрик: Ривейнка, ты должна рассказать мне, что было в той шкатулке.
Изабела: В какой шкатулке? Я их так много открывала...
Варрик: Ну, про те тоже, но потом. А сейчас - про реликвию кунари.
Изабелла: Предлагаю сделку: я расскажу, что было в той шкатулке, а ты - почему назвал Бьянку Бьянкой.
Варрик: Ладно, забудь, что я спрашивал. Злючка.
Варрик: Эй, ривейнка, хватит мне на грудь пялиться. Глаза у меня выше.
Изабелла: Но на груди такие волосы...
Вваррик: Знаешь, как меня бесит твой взгляд? Я все-таки гном, а не предмет!
(пауза)
Изабелла: Варрик...
Варрик: Подловил, подловил. Отвернись, солнце.
Варрик: Если хочешь, можешь погладить. Пальчиками.
Изабелла: Твою волосатую грудь? Моими пальчиками? Ох, Варрик, прекрати! Меня всю трясет.
Варрик: Ты же знаешь, что хочешь этого.
Изабелла: О да... Перед тобой ни одна женщина не устоит. (О, да. Прямо устоять не могу. Ни одна женщина не может.)
Варрик: Я знаю. Это так утомляет.
Варрик: Не вру, Ривейнка, он был вооот такой здоровый.
Изабелла: Быть того не может. Немыслимо! Я их сотни в руках держала и такого размера они никогда не были.
(долгая пауза)
Варрик: Неужели я стал бы врать в таком важном деле?
Хоук: О чем вы говорите?
Варрик: О ножах, конечно. Точнее говоря, о кинжалах. Я все время забываю в чем у них разница. (смеется) Ну? А тебе что подумалось?
Варрик: Знаешь, Ривейнка, ты обещала мне рассказать, как разбился твой корабль.
Изабелла: Я была пьяна. Мне показалось, что рифы вокруг Рваного берега сделаны из леденцов.
Варрик: Ой, да ладно!
Изабелла: И демон подтолкнул меня это проверить. Побился со мной об заклад на шестьдесят золотых и бутылку портвейна.
Знаешь, не только ты умеешь заливать.
Фенрис: Я думал, все гномы носят бороды, а где же твоя?
Варрик: Я потерял её вместе с гномьей гордостью и позолоченным значком касты аристократов.
Фенрис: А я думал, она тебе под нагрудник закатилась.
Варрик: Ого! Мрачный эльф пошутил!
Фенрис: Я не мрачный.
Варрик: Дружище, если твою мрачность чуть-чуть облагородить, женщины будут впадать в экстаз. Знаешь, как они обожают задумчивых юношей?
Фенрис: Странный ты гном.
Варрик: А ты думал, я пошутил насчет значка?
В: Ходить с мрачной рожей - это в Тевинтере такой вид спорта? Там устраивают состязания? Выдают награды за самую мрачную рожу?
Ф: У меня вовсе не "мрачная рожа".
В: Ну, кислая. Похоже, ты в этом деле чемпион.
Ф: Я сейчас совершенно доволен жизнью.
В: А, так это ты улыбаешься? Спасибо, что разъяснил. Сам бы я в жизни не догадался.
В: Знаешь, эльф, тебе и вправду стоит принять это предложение. Я бы постоянно прикрывал твою спину от Общества.
Ф: Мне не нужна работа.
В: Но тебе бы не помешало обзавестись в этом городе друзьями. Три года - и ты практически призрак.
Ф: Я предпочитаю другое.
В: Ага, здоровое отношение. Ладно, забудь, что я говорил.
Варрик: А где твоя борода, эльф?
Фенрис: У эльфов она не растет.
Варрик: Ха. А я думал, ты ее бреешь, чтобы не разрушать мрачный образ.
Фенрис: Забавный ты гном.
Варрик: Знаешь, если хочешь залечь на дно, могу кое-что посоветовать.
Фенрис: Для начала, наверное, надо убавить в росте.
Варрик: Огрызайтесь, сударь, огрызайтесь. Так и будете прятаться как дилетант.
Фенрис: А что ты предлагаешь, Варрик? Затаиться в темном углу, словно крыса?
Варрик: Для начала твоя одежда не должна кричать: "Я ненавижу вас всех за то, что был рабом!".
Ферис: Знаки все равно будут видны.
Варрик: Серьезно? Сквозь одежду? Это... забавно.
Варрик: Ну и что ты делаешь весь день в этом громадном домище?
Фенрис: Танцую, конечно.
Варрик: Правда?
Фенрис: Ношусь по комнатам, исполняя балет "Ежедневная уборка".
Варрик: Ты что, пошутил? Внемли, Церковь! Пусть этот день занесут в календарь, как праздничный!
Фенрис: А ты думал, я никогда не шучу?
Фенрис: Что это ты так на меня смотришь?
Меррилль: У тебя валласлин. Такие же узоры, как у долийцев.
Фенрис: У вас-то они не из лириума.
Меррилль: Нет. У нас они из крови. Из нашей собственной. Слово "валласлин" как раз и значит "письмо кровью". Это знак совершеннолетия.
Фенрис: Мои знаки нанесены против воли. Из всего ритуала я помню только невыносимую боль.
Меррилль: Я... очень тебе сочувствую.
Меррилль: Наверняка у твоих сородичей есть истории о долийцах. Неужели нет?
Фенрис: У моих сородичей?
Меррилль: У тевинтерских эльфов. Не могли же они не слышать про нас.
Фенрис: Слышать-то они слышали. Просто им нет до вас дела.
Меррилль: Но если они убегут, долийцы им помогут.
Фенрис: Ты могла точно так же сказать: если они улетят на небо, то будут жить в облаках.
Меррилль: Ну нет. Что они будут есть в облаках? Там ничего нет, только пух. И птички иногда залетают.
Фенрис: Вот поэтому никто и не принимает долийцев всерьез.
Меррилль: Наступил на что-то острое, Фенрис?
Фенрис: Нет.
Меррилль: Пальца дверью прищемило?
Фенрис: Нет.
Меррилль: Ударился головой о притолоку?
Фенрис: С какой целью ты все это спрашиваешь?
Меррилль: Просто интересно, почему ты все время такой злой.
Фенрис: Возможно, из-за глупых вопросов.
Меррилль: (хихикает)
Фенрис: Что? Ну что ты на меня так смотришь?
Меррилль: Ты влюбился!
Фенрис: Вовсе нет.
Меррилль: Каждый раз, когда Хоук отворачивается, ты смотришь на нее грустными щенячьими глазами.
Фенрис: У меня не щеначьи глаза.
Меррилль: Да ладно, все в порядке. Даже тебе иногда можно побыть счастливым. Ты от этого не умрешь. Но вот лицо от широкой улыбки может треснуть, так что осторожнее.
Фенрис: Не смотри на меня, ведьма.
Меррилль: Ладно, пусть я цепляюсь за "бессмысленную" историю, но что делаешь ты? Прошлое важно. И для тебя важно, и для всех нас. Не зная его, мы не сможем двигаться вперед.
Фенрис: Я, по крайней мере, не якшался с демонами, чтобы узнать свое прошлое. У тебя была нормальная жизнь. У тебя была семья. И ты все бросила, чтобы гоняться за призраками. У нас нет ничего общего. Даже не ищи.
Фенрис: А ты еще наивнее, чем я думал.
Меррилль: Что я теперь тебе сделала?
Фенрис: Мне? Ничего. Пока ничего. А вот себе... Ты даже представить себе не можешь, сколько магов свалилось в пропасть, к которой ты направляешься.
Меррилль: Мой клан не верил в меня. Если ты тоже не будешь верить, я не возражаю.
М: Ты никогда не бываешь в эльфинаже, Фенрис.
Ф: Я не живу в эльфинаже.
М: А тебя не заботит, как живут наши сородичи? Даже ни капельки?
Ф: Мне не нужно заходить в эльфинаж, чтобы знать, как они страдают. Я это знаю получше твоего.
М: Я жила там не один год! Я все видела собственными глазами!
Ф: Ты видела. А я испытал.
Меррилль: Наверное, твой хозяин был ужасным человеком, раз ты возненавидел всех магов.
Фенрис: Он остается ужасным человеком. Он еще не умер.
Меррилль: не все мы похожи на него.
Фенрис: Как часто я это слышу. И как часто узнаю, что это не так.
Меррилль: Хранители бывают разные. Они существуют, чтобы хранить традиции и защищать свой народ.
Фенрис: И никто из них не поддался демону. И не обратился к магии крови.
Меррилль: С тобой невозможно разговаривать.
Фенрис:Тебе жалко ее?
Мериль:Какая тебе разница,это просто еще одна магесса которая погибла.
Фенрис:Она была тебе как мать?
Мериль:Да,она любила меня и наставляла.
Фенрис:Мне не жалко того что она погибла.
Мериль:Что?!
Фенрис:Мне жалко ее из за того,что она погибла за тебя.
Фенрис и Андерс и Варрик около «Висельника»
В: Не как не пойму название. Здесь кого-то повесили?
А: Думаю, это потому, что когда люди напиваются они как повешенные
В: Тут и правда вешали. За ноги. Пока жертвы не умирали с голоду
Ф(смеясь) : Тогда хорошо, что они были пьяные
Андерс, Варрик и Главный Герой
А: Кипящий котел
В: Слишком прозаично. Пещера полная голодный медведей, только что со спячки
А: Легко отделается. Может, макнуть в золотой расплав и поставить как статую во дворе наместника?
В: О-о-о, вот это уже поэтично!
ГГ: Что вы там обсуждаете?
В: Что сделаем с Бартрандом, когда отыщем
А: Есть предложения?
- Я вижу Меррил была права.
- О чём?
- У тебя очень яркие доспехи.
- Ну...
- О, чёрт! Морщинки! У меня между бровей морщинки!
- Изабелла...
- Стой смирно!
К: Варрик.
В: Карвер.
К:Ты все еще считаешь, что помогаешь нам, загоняя в долговое рабство к своему брату?
В:Ты все еще ездишь в дамском седле и крысишься на тех, кто обгоняет?
Себастиан: Ты часто сталкиваешься по делам с рыцарем командором?
Авелин: Вот об этом, пожалуйста, не надо. Я не храмовница, а капитан стражи. Мы берем под стражу воров и взломщиков. Рыцарю-командору до нас дела нет.
Себастиан: Владычица Эльтина обеспокоена поведением Мередит. Она перестала внимать советам Церкви.
Авелин: Ей приходится нелегко. Против неё объединились кое-какие силы в городе.
Себастиан: Очевидно, что нашим храмовникам необходимы сильные предводители.
Авелин: Пока что-то не изменится, наш предводитель - Мередит. И мы должны поддерживать всем, чем можем.
Себастиан: Знаешь, когда я отправлюсь в Стархевен, ты можешь пойти со мной
Фенрис: И что я там буду делать?
Себастиан: Ты прекрасный воин. Если ты сможешь обучить других сражаться так же, я буду непобедим.
Фенрис: Я не предводитель. И не думаю, что люди захотят у меня учится.
Себастиан: Тогда почему тебе не обучать эльфов? Уверен, многие их них по достоинству оценят твои достижения.
Фенрис: Я… Ничего не достигал.
Себастиан: Разве? Ты самостоятельный мужчина, живешь, как считаешь нужным. Этого мало? Ты себя недооцениваешь.
Фенрис: Ты слишком любезен.
Себастиан: Вовсе нет. Подумай об этом.
Меррилль: Я хочу узнать побольше о службе стражников, Авелин.
Авелин: По-моему, эта работа тебе не подходит.
Меррилль: Я знаю. Но если я буду стражником, может, меня не поймают.
Авелин: Вот этого тебе не стоило говорить.
Меррилль: Почему?
Авелин: Потому что… А, забудь.
Авелин: Ты довольно сдержана.
Бетани: Для мага. ты хочешь сказать.
Авелин: Для человека с фамилией Хоук. И для мага, да.
Бетани: Вот у тебя есть меч. Почему ты не рубишь всех направо и налево?
Авелин: Хорошая аналогия. Но меч я могу выбросить.
Бетани: Поверь, я тоже пыталась.
Бетани: Уэсли был из Лотерингской церкви? Я даже не помню его там.
Авелин: Он служил-то в другом месте. Тогда, под Остагаром, он искал меня. А что, ты знаешь всех лотерингских храмовников?
Бетани: А как бы я тогда определяла, когда надо прятаться?
Бетани: я вижу ты не очень то жалуешь брата?
Варрик: Ну ты прямо мысли читаешь. Неужто магия крови?
Бетани: У меня был брат-близнец. Его звали Карвер. Он не раз прибивал мою косу гвоздями к кровати, пока я спала. В жизни бы не подумала, что мне его будет так не хватать.
Варрик: Сочувствую по поводу брата. Эй, хочешь, бери моего! Я им не пользуюсь...
Бетани: Ты когда-нибудь жалел, что живёшь не в Орзаммаре?
Варрик: Предки, помилуй, конечно, нет! Ты хоть знаешь, что такое этот Орзаммар? Тесный тоннели, полные нажьего дерьма и вони немытых тел. И каждый кругом думает, что лучше тебя потому что его пра-пра-прадедушка изобрёл водяные часы или вроде того.
Бетани:: но это же твой народ. Ты никогда не задумывался, какой была бы жизнь там?
Варрик: У меня хорошее воображение. Зачем тратить его впустую?
Бетани: Ты и вправду не боишься магов-отступников? Нисколечко?
Варрик: Солнышко, если ты еще не заметила, я гном.
Бетани: Гномы, знаешь ли, не полностью невосприимчивы к магии.
Варрик: Нет-нет, не в этом дело! Я имел в виду, что в этом городе есть по меньшей мере три десятка типов, которые охотно бы вырезали мою семейку из-за торговых сделок. Кто станет опасаться магов-отступников, если ему в спину дышит торговая гильдия?
Бетани: В таком случае, понимаю.
Бетани: Твоя семья раньше была знатной, верно?
Варрик: С некоторой точки зрения.
Бетани: Ты когда-нибудь задумывался о том, какой была бы твоя жизнь, если бы вы остались знатью?
Варрик: Быть знатью, Солнышко, означает всего лишь жить шикарно. Это у меня есть.
Бетани: А еще есть власть. И обязанности.
Варрик: Имения, слуги, вложения капитала, наемники, убийцы? Всё это у нас уже есть. Здесь светит солнце и никто не зовёт меня милордом. Думаю, я это как-нибудь переживу.
Варрик: Ну… миледи Солнышко, теперь, когда ты стала знатной дамой, что ты сделаешь, прежде всего?
Бетани: Знатной дамой без титула и состояния? Видимо, отправлюсь искать работу.
Варрик: Практичность. Миледи, пристала только крестьянам. Ты должна отметить своё возвышение как-нибудь более легкомысленно.
Бетани: Например?
Варрик: Пойти на рынок в Верхнем городе и повозмущаться, что нигде нет орлесианского шелка под цвет твоих глаз.
Бетани: А что, если такой шелк найдется? Что мне тогда делать?
Варрик: Объявить, что тебя нагло копируют, и потребовать компенсации. У знатной дамы, Солнышко, всегда есть наготове какая-нибудь претензия.
Бетани: Значит, у долийцев нет Круга?
Меррилль: Всех детей с магическим даром обучают Хранители. Если надо, то в другом клане. Магия - это дар Творцов. Почему бы его не использовать? Со стороны людей это прост расточительно, запирать магов под замок, когда они могут причинить столько добра.
Бетани: Но… ты же занимаешься магией крови.
Меррилль: Ты счастливая.
Бетани: Это как же ты определила?
Меррилль: Мне всегда хотелось иметь сестру и большую семью. Это наверное, чудесно. Никогда не останешься в одиночестве!
Бетани: Это и правда чудесно. Хотя без дяди Гамлена было бы еще лучше.
Бетани: Значит, Хранительница… твоя мама?
Меррилль: Нет. Я покинула свой клан еще ребенком. И стала для хранительницы первой. Родителей я не видела уже десять лет.
Бетани: Прости! Мой отец погиб во время Мора. Наверное, ты по ним очень скучаешь.
Меррилль: Я помню, как мама пела мне, когда я болела в детстве. Вот этого мне не хватает больше всего. У Хранительницы нет ни слуха, ни голоса.
Меррилль: Если бы ты смогла бы сделать что хочешь - совсем-совсем что хочешь, - что бы ты сделала?
Бетани: Это просто. Стала бы нормальной. Безо всякой магии, просто… обычной девушкой.
Меррилль: Правда? Не облетела бы весь Тедас? Не съела бы торт размером с Киркволл? Не приручила бы детёныша грифона?
Бетани: Хм. А это идея. От грифончика я бы не отказалась.
Меррилль: Я бы своего назвала бы Пернатиком.
Авелин: Варрик, ты чем-нибудь занимаешься?
Варрик: О, увлекательные тесты на профориентацию. И я от них не ушел. О радость-то такая.
Авелин: Смотришь, слушаешь, рассказываешь. Это всё?
Варрик: А, ты отметаешь абсолютно бесполезные и невероятно опасные варианты.
Авелин: не понимаю, о чём ты.
Варрик: Я о том, что деньги можно получить не только за рассказы, но и за молчание. Это как если бы тебе платили за охрану или за её отсутствие.
Авелин: как по мне, ты говоришь ерунду.
Меррилль: Я никогда раньше не встречала гномов.
Варрик: Это потому что ты много резвилась в лесах, Маргаритка. А гномы резвится не любят.
Меррилль: Долийцы тоже резвиться не любят. И уж точно не в лесах.
Варрик: У вас есть священные резвильные угодья?
Меррилль: Нет. Просто не в лесах. Деревья могут быть ревнивы.
Варрик: Но всё-таки вы резвитесь?
Меррилль: Конечно! Иначе мы бы не были эльфами.
В: Ну что, Маргаритка, слыхал я, ты побывала в садах наместника.
М: Они просто громадные! И там почти всегда ни души. Почему люди не ходят на них любоваться?
В: Наверное, потому, что это частная собственность и ее охраняет стража.
М: Мне вот и показалось, что у всех этих людей очень уж суровый вид.
М: Такое красивое имя - Бьянка.
В: Я ей передам, Маргаритка.
М: Но она же тебя на самом деле не слышит?
В: Конечно, слышит. Что за странный вопрос.
М: Подожди, мы говорим о твоем арбалете или о чем-то еще?
Меррилль: Огромное спасибо, Варрик, что тогда помог мне!
Варрик: Значит, ты добралась до эльфинажа целой и невредимой?
Меррилль: Я не знаю, как я очутилась в Клоаке. Просто в Киркволле слишком много закоулков.
Варрик: Тот моток веревки всё еще при тебе?
Меррилль: Я оставила его дома. Но ты не беспокойся! Я не заблужусь, пока мы ходим с Хоук.
Варрик: Возьми его в следующий раз, Маргаритка. Просто так, на всякий случай.
Меррилль: Ты напоминаешь мне Хагрена Пайвена, Варрик. Только ты моложе. И ниже. И не такой серьёзный.
Варрик: Да, сильное сходство.
Меррилль: Ага. Он рассказывает истории, и ты тоже. Хотя у него ни одна история не начинается с фразы "Без дураков, я там был"
Варрик: Надо бы ему подбросить парочку историй получше.
А:-Что это у тебя в паху? Лицо Андрасте?
С:-Что?
А:-Вот эта...пряжка на поясе. На ней ведь Андрасте?
С:-Эти доспехи заказал мой отец, когда я дал церковные обеты.
А:-Просто мне бы, скажем, не хотелось, чтобы Создатель увидел, как я каждое утро просовываю между ног голову Его невесты
М- Хоук хороший, добрый, понимающий.
И- Ты раздевалась?
М- * зашипела* Исссабелла!
И- Оу, значит понравилось
М.И чем я тебе приглянулась?Наверное, я выгляжу такой скучной.
И.С чего это вдруг?
М.У тебя... такая увлекательная жизнь.Приключения,поединки,страстные любовные похождения.Моя жизнь по сравнению с этим-как засохшее печенье. (Вздыхает)Хотела бы я жить так, как ты.
И.Нет.Тебе не стоит жить так как я.
М.Почему?
И.Потому что у тебя доброе сердце,и ты заслуживаешь лучшего.
М: На что был похож Лломеррин? Я никогда не слыхала, чтобы там бывали долийцы.
И: Не думаю, что твои сородичи много кочевали по островам.
М: Пожалуй, нет.
И: Тогда и не стоит смолить повозки. Боюсь, Лломеррин к долийцам не готов.
М: О чем ты? Мы расстроим тамошних жителей?
И: Это не то место, где можно укрыться от чужого интереса. Откажи хотя бы гадалке - и тебя выгонят из города взашей.
В - А как у вас там - в Стархевене?
С - Да так же... Только покойников меньше.
В - У вас нету Хоука!
И: Обожаю, когда на мужчине такие узоры.
Ф: На "мужчинах", ты хочешь сказать.
И: Там, откуда я родом, их называют татуировками. Все моряки себе их делают.
Ф: Но, надо полагать, не из лириума.
И: Да уж. И рисунки другие. Как правило, сиськи.
Ф: Наверное, пара сисек из лириума у меня на груди исправила бы положение.
И: Это ж я. Люблю помогать.
Ф: Значит, реликвия, которую ты считала потерянной...
И: Какие милые у тебя глаза.
Ф: У меня... милые глаза?
И: У вас, эльфов, у всех прелестные глаза, даже у мужчин. Так и хочется наковырять и сделать ожерелье.
Ф: Не советую пробовать.
И: О, я и так не думала пробовать. У меня есть на то причина.
Ф: Забудь, что я сказал.
И. Та ночь ...не выходит из головы.
Ф.Что ж, тогда увидимся этой ночью.
И.Как-то это слишком прямолинейно.
Ф.Я подумал,что можно сразу к делу.А ты ждала цветов или чего-то такого?
И.Не говори глупости.
Ф.Тогда увидимся ночью.
К: Что ты так смотришь?
А: Твои сестры обе... были... магессы, как отец?
К: Да. А я нет. И что с того?
А: Ничего, не всегда это передается по наследству. Но хорошо, что ты представляешь себе наше положение.
К: Засунь свое положение сам знаешь куда.
А: Жаль твою сестру. Она, похоже, была особенная.
К: Это потому, что магесса?
А: Другая твоя сестра говорит, что Бетани была хорошим человеком. Она не упускала возможности помочь людям.
К: Да-да. Наверняка Церковь уже обустроила часовню с ее портретом.
А: Я просто хотел сказать что-нибудь хорошее.
К: Лучше говори гадости. Тебе это больше идет.
А: Хороший денек для прогулки по Глубинным тропам, правда?
А: Мор, сырость, гнусная тьма, в которой кишат зараженные скверной крысы...
К: Заткнись.
А: По-моему, ты воспринимаешь все близко к сердцу.
К: Я протыкаю всех близко к сердцу. Длинным мечом.
А: Да уж. Интересно, чем в себе ты так недоволен, что у тебя такой длинный меч?
Фенрис и Гамлен Амелл
Гамлен: Ну... и кто у вас мужчина?
Фенрис: Иногда мы бросаем монетку.
Варрик и Андерс
А: Опять ты на меня пялишься. О чем пишешь на этот раз?
В: Итак, у тебя с Хоуком... Мне нужны подробности. Опускался ли ты перед ним на колено? Он на тебя запрыгивал? Клялся ли ты в вечной любви? Или это просто физическое влечение?
А: По-моему, это тебя не касается.
В: Отлично. Но если ты не скажешь, мне придется включить фантазию.
Мерриль и Андерс
М: Он, кажется, счастлив. Хоук то есть. А ты?
А: Да, пожалуй.
М: Здорово! Ты все время ходил злющий-презлющий. А теперь такая перемена.
Много диалоговМерриль и Варрик
М: Как грустно вышло с твоим братом, Варрик. А еще какие-нибудь родные у тебя есть?
В: У меня родных - что блох у крыс, Маргаритка.
М: Ты хочешь сказать, что их так же много? Или что они также надоедают:
В: И то, и другое.
Варрик и Андерс
В: Итак, рыцарь-командор... Кипящее масло? Это никогда не устаревает.
А: Время для шуток прошло.
В: Я хотел помочь тебе пофантазировать о мести. По-моему, это будет для тебя полезно.
А : Мередит умрет. В этом даже не сомневайся.
В: Уйди, Справедливость. Андерс, выходи поиграть.
В: Ты столько дней ходишь такой мрачный. Смотри, как бы эта гримаса не приклеилась к твоей роже.
А: Моя рожа беспокоит меня сейчас меньше всего.
В: Это потому что тебе не приходится на нее смотреть. Если бы ты, Блондинчик, мог сейчас увидеть ее моими глазами, она бы тебя беспокоила как минимум во вторую очередь.
В: Ну вот, входят в таверну три храмовника...
А: Не сейчас, Варрик.
В: Блондинчик, с тобой все в порядке? Т же всегда любишь послушать анекдоты про храмовников.
Варрик и Фенрис
В: Знаешь, эльф, ты ведь по-прежнему должен мне пять золотых.
Ф: Я с тобой расчитаюсь.
В: то есть ты надеешься выиграть эти деньги у Изабеллы? что ж, попутного ветра. Придешь попозже в "Висельник" на партию "Порочной добродетели"?
Ф: Обязательно.
И в тему фраза при загрузке игры:
Не играйте в карты с кунари - по ним невозможно понять, когда они блефуют. Не играйте в карты и с эльфами - они никогда не отдают долгов. Ну и с гномами тоже не играйте - если они не мухлюют, то могут просто укокошить вас на месте, проиграв.
Варрик: А мне кунари нравятся. Всегда знаешь, чего они хотят: ничего.
Варрик и Себастьян
Cеб: Знаешь, если у тебя найдется время, я бы мог дать тебе пару советов по стрельбе.
Варрик: Чего?!
Себ: Иногда, твои выстрелы уходят немного влево. Может, у твоего арбалета орех разболтался? Я бы мог проверить его, если ты не против.
Варрик: Ты хочешь потрогать орех Бьянки?!
Себ: Просто в голову пришло.
Варрик: Слушай, мы знакомы уже три года. Сдаюсь. Твоя взяла. Что же это, а? Тебе нравятся мальчики? Овцы? Ты спал с собственной сестрой?
Себ: О чем ты говоришь?
Варрик: Что ты скрываешь? Не бывает на свете таких чистеньких! Уходя из церкви ты... надираешься в "Висельнике" и шляешься по улицам в женских шмотках?
Себ: Я честен с тобой и Хоуком.
Варрик: Врешь.
Себ: Ложь - это грех.
В: Певчий, расскажи нам про старкхевен. Уверен, все мы сгораем от люблпытства - так хотим узнать о твоей далекой родине.
С: "Далекой родине"? Старкхевен в Вольной Марке, а не на Луне.
В: А я то надеялся...
С: Там все почти как здесь. Только мертвецов меньше.
В: Ну да, у вас нет Хоука.
В: Знаешь, до меня тут дошли слухи насчет Старкхевена. Говорят, вы там едите мертвечину. и убиваете приезжих прямо на улице.
С: когда ты говоришь, что до тебя "дошли" слухи, мне отчего-то кажется, что ты их сам и сочинил.
В: Это одно и то же.